Зранку 24 лютого я раптово перестала вміти робити дуже багато важливих речей. І потім з дуже значними зусиллями довелося вчитися заново.
Спершу принципово було відновити вміння їсти, спати і працювати. Потім потроху почали повертатися інші навички. Найскладніше - це, звичайно, навчитися радіти життю одночасно з війною, тривогами, втратами, непевністю і всім решта, що принесло повномасштабне російське вторгнення. Важливий крок на цьому шляху стався тоді, коли я нарешті змогла знову сісти малювати. Знадобилися чотири місяці, нові олівці та новий альбом.
Старі круті олівці та скетчбук не можу поки брати в руки, бо на них для мене жирним шрифтом написано - «життя до 24 лютого».
В Білозерському районі Херсонської області визволителі відкривають аж 5 шкіл. Кажуть, проблема не у вчителях, це вони порішають, дітей не вистачає. Як тільки діти почнуть повертатися у оккупацію?? так зразу відкриють більше. ( А в Херсоні ніби, хто не записав дитину у школу, тим погрожують штрафом у 148 тис.рублів і виселити з їхніх квартир з конфіскацією всього, що мають. Ну щоб вже діти не тільки не вчилися, а й жити їм не було де. Турбота про дітей, а як же)
Коли вже береш руські гроші, щоб вижити, то сиди тихенько. А коли береш, розуміючи, що вони на крові, і ще й сам стаєш на бік ворога - то ти сам стаєш вбивцею. А це ж бумеранг.
Про бубух на росії тієї пропагадистки. Мало що там у мац-кві вибухає, правда, це їх внутрішні проблеми, певна. Але начиталася, підсумую.
Є різні версії: може, тато таким чином доню прикриває, яка під санкціями. А насправді вона, з врахуванням, що скоро можуть бути розборки внутрішньоелітномоскальські , десь тихенько виїде за кордон з їх баблом і під іншою личиною.
Друга версія - знайшли сакральну жертву у ефесбе, це як з підривом багатоповерхівок на росії було. І хвиля почнеться про фашистів, які вбивають "дєвочєк".
Третя версія - прибирають тих, хто найбільш агресивний публічно, на кого можна буде списати всі невдачі і оту спецоперацію. І тут питання - це для того, щоб потім сказати: хочемо миру чи щоб сказати: до останнього руского.
Херсон это …
… это когда весь день ходишь злой оттого, что: блокпосты по городу, проверяют документы и телефоны, враги ездят рядом с тобой на своей военной технике и «отжатых» авто, спокойно ходят по рынку, вдалеке бахает их гаубица, а ты сидишь без автомата и ничего не можешь сделать. Потом наступает ночь. Взрывы. Зарево. Столб дыма. Все радостно выскакивают на балконы. Ура! Орки горят! … потом начинают взлетать ракеты из-за Днепра на Николаев. Ты смотришь на них и снова ничего не можешь сделать, злой и без автомата.
Херсон это …
… это когда стоишь на улице под кафе, где есть Wi-Fi, ведёшь информационную группу в Фейсбуке с левого аккаунта, а в трёх метрах от тебя курят двое с пистолетами на поясе и по дороге туда-сюда ездит БТР с вооружёнными военными на броне в полной экипировке и масках. А ты смотришь в телефон и медитируешь: я на вас не смотрю, мне нет до вас никакого дела, и вообще я –дерево!
Херсон это …
… это когда сидишь дома, из одежды на тебе только наушники, и тут громкий стук в дверь! Ты начинаешь быстро одеваться, чтобы защитить себя хотя бы одеждой. Мысли в голове: «выдернуть жёсткий диск из компа и спрятать вместе с телефоном не успею». Стук в дверь ещё сильнее. Выглядываешь в окно – машин с «зетками» нет. Открываешь дверь – сука, пьяный сосед!
Херсон это …
… это когда в вашем подъезде кого-то ищут, обыскивая все квартиры, а там, где не открыли – выламывают дверь или выдёргивают её из стены вместе с рамой. Ты приходишь домой, а двери нет.
Херсон это …
… это когда привозят в город два автобуса с журналистами и именно в этот день прилетает ракета, которая никогда раньше не прилетала… и потом больше не прилетала, и убивает человека, который просто занимался своим огородом возле дома. Теперь у всех есть нормальный сюжет и можно уезжать.
Херсон это …
… это когда любуешься симпатичной стойненькой молодой самочкой, проходящей по улице, раздевая глазами, а она берёт и заходит в банк, захваченный орками.
Сотрудница. И ты думаешь: «Ходит сYка без охраны. Кислотой бы ей в морду!»
Херсон это …
… это когда по всему городу стоят продавцы с пластиковыми канистрочками и рекламой «Коньяк. Водка. Самогон. На разлив. Доллары, евро, рубли, обналичка … %». А ты ходишь по рынку и среди обилия российских товаров ищешь наши, хотя знаешь, что они намного дороже.
Херсон это …
… это когда те, кто надевал вышиванки и рисовал на щеках жёлто-голубые полосы на аватарках в соцсетях, устраиваются работать на врага, оправдываясь тем, что им нечем кормить детей, попивая российское пиво и покуривая glo.
Херсон это …
… это когда некоторые получают материальную помощь от России, подают заявку на российский паспорт, при этом, получая военную пенсию и зарплату госслужащего от Украины.
Херсон это …
… это когда годами живёшь и общаешься с соседкой, гуляющей по вечерам с собачкой, а потом узнаёшь, что она сдаёт оркам всю информацию про жильцов своего дома.
Херсон это …
… это когда на улице спокойно стоит гражданская машина с российскими номерами, и ты потом весь день думаешь, чтобы такое под неё ночью положить, чтобы загорелось не сразу, а только когда успеешь подальше уйти, и чтобы в камеры наблюдения при этом не попасть. А может лучше пойти и задушить ту соседку?
Херсон это …
… это не лучше и не хуже, а ровно так же, как было бы в любом другом городе, который оказался бы в нашем положении. Хороших и плохих людей повсюду насеяно равномерно. Уж поверьте.
О том, что я делаю. Что я делаю здесь, в Германии. В Штутгарте. В лагере для беженцев.
Нас здесь что-то около 400-500 человек. Люди все разные со своими судьбами, историями, жизнями. В основном мы ждем. Каждый что-то свое. Кто-то регистрацию или разрешение на временное убежище, кто-то страховку, кто-то банковскую карту или пособие. Все чего-то ждут. Но на самом деле все мы знаем, что все ждут. Конца ужаса, который начался зимой.
Есть люди из Херсона, уехавшие как и мы из оккупации. Мариупольцы, оставшиеся без ничего… Харьковчане, ищущие тишины и покоя. Есть люди, которые потеряли кого-то из родных. Или всех… Военный из Николаева, потерявший пальцы на одной руке в бою в первые дни бомбежек родного города. А теперь он тут, спасает свою семью, детей. И каждый день посещает психолога. А еще много пьет… Потому что не спит от болей в несуществующих пальцах.
И все это БОЛЬ. И все эти люди – это БОЛЬ. И боль внутри тебя, потому что ты все это слышишь, переживаешь, сочувствуешь, пытаешься помочь. Кусочком своего сердца, души.
Но есть и радостные моменты здесь в лагерею. Это дети. Семьи, выехавшие с детьми с 1,2, 3, с 5 и даже 7! детьми, которые просто хотят, чтобы дети не знали смертей так рано, не помнили взрывы и не взрагивали от шума уличных машин. Они знакомятся, бегают, играют , шумят, смеются, раздражают и радуют окружающих бурлящей жизнью. Без них тут было бы совсем тоскливо. Дети как лучики света, которые вероятнее всего вырастут в большой свет и украсят будущее. Будущее, которое обязательно будет светлым и радостным.
Часто я спрашиваю себя – зачем я тут? Что я тут делаю. Время от времени. Каждый день. И когда нет сил отвечать себе на эти вопросы, я рассыпаюсь… Но потом ссыпаюсь обратно. Иначе никак. Выбора нет. Потому что мой смотритель - далекий внутренний голос говорит мне собраться и быть. Прость быть. Наблюдать, дышать, не напрягаться.
ЖИТЬ ЖИЗНЬ...
P.S. Жалею ли я, что живу в лагере, а не в своей квартире? Нет. Сейчас это моя жизнь. Жизнь, которую я живу сегодня.
Прикро бачити, як якісь мужики спокійно собі бухають, танцюють і чіпляють баб, поки інші хлопці ціною свого життя захищають нашу країну та наше життя, поки люди в окупованих містах переживають тортури, викрадення та голод.
Я розумію, що не повинні всі жити в жалобі і мають право на своє життя, отримуючи бодай якусь радість. Але мені якось, після трьох місяців проведених в окупації, все одно боляче на це дивитися.
Потім ці ж «чоловіки» задонативши пару тисяч грн на ЗСУ, вважаючи, що вони пздц як допомогли, найголосніше кричать, щоб морякам і охочим працювати десь у Польщі, дозволили виїзд з України.
Думаю, ті хто за нас віддають своє життя і спокійну молодість, теж би хотіли ось так зараз відпочивати.
Щось психологи перестаралися зі своїми мантрами, що не можна сильно заганятися з приводу війни.
Повторюся, я не проти, щоб люди жили це життя і раділи. Але все одно неприємно, це як неповага до хлопців, які зараз виборюють нам спокійне життя та до людей в окупованих містах. І мій пост виглядає ніби я ханжа, але мене бісить цей факт.
Тэги: