Вывод ясен: Херсон погружается в предвыборную борьбу, ответил Дементий Васильевич, причём такой массовости уже давно не наблюдалось. Стандартная работа предвыборных штабов, разъяснил руководитель облКИУ, предполагает найм агитаторов, которые получают зарплату за то, чтобы выявлять сторонников и противников «своего» кандидата, а также колеблющихся. Приверженцев «берут на карандаш», «сопровождают», чтобы не потерялись до выборов и обязательно отдали свой голос. Неопределившихся, понятное дело, агитируют, дабы пополняли ряды сторонников.

Конечно, тут тонкая грань, отметил Дементий Белый, потому что заставлять голосовать – противозаконно. «Записалась голосовать» в худшем случае может означать вероятность подкупа избирателя: мол, ты гарантированно проголосуешь за кого надо, а мы тебе за это… Но явный подкуп, принуждение или шантаж (со стороны начальника, например) по крайней мере пока не зафиксированы в КИУ.

Сейчас в Херсоне зафиксированы некоторые не то чтобы новые, но подзабытые формы «ненавязчивой» агитации. Например, в общественном транспорте «случайные попутчики» во всеуслышание заводят разговор о каком-нибудь кандидате или политической силе: то нахваливая, то ругая в зависимости от поставленных целей. А поскольку тема выборов нынче остроактуальная, а народ в общественном транспорте и без того зачастую на взводе, да и времени свободного на разговоры хватает, то постепенно такой разговор становится общим. Ну а заготовленные профессиональными агитаторами фразы волей-неволей падают на эмоциональную почву и могут в нужное время принести нужные результаты.

Еще более массовой стала в Херсоне другая форма предвыборной работы: так называемые социологические опросы. Всё очень просто: ходят по домам и квартирам и спрашивают: за кого вы будете голосовать?

На самом деле, говорит Дементий Белый, при настоящем соцопросе, во-первых, не спрашивают ваши личные данные – соцопросы анонимны. Ведь важен сам ответ, а про отвечающего нужно знать только пол, например, или возраст, но уж никак не имя и фамилию, адрес. Во-вторых, регистрация кандидатов только началась, сколько будет желающих, еще неизвестно, а значит, мало кто еще может точно определиться, за кого станет голосовать. В-третьих, спрашивают об этом явно заинтересованные лица, а не беспристрастные социологи – и, опять-таки, с целью выявить вероятный электорат своего кандидата.

Такие опросы не выходят за рамки закона, говорит Дементий Васильевич, ведь ходить и общаться не запрещено. Но человек, к которому обратились с расспросами, вовсе не обязан отвечать на них и тем более предоставлять личные данные. Зато вы можете потребовать, чтобы спрашивающий представил себя и структуру, от которой работает, показал документы. А уж если он отказался это сделать или на вас стали оказывать давление, имеете полное право вызвать полицию.

Ведь под маской безобидных «социологов» в ваше жилище могут попытаться проникнуть мошенники, для которых предвыборное время «массового общения» – в прямом смысле золотое. Обмануть доверчивых граждан, сжульничать сейчас или присмотреть себе жертву на будущее они могут практически ничем не рискуя: поди догадайся, кого именно подозревать из множества участников «соцопроса»!

Запомнить эти рекомендации будет не лишним, так как визиты «опросников» в жильё херсонцев уже не редкость. И реакция на них весьма разнообразна, о чем свидетельствуют комментарии в соцсетях, которые мы приводим ниже.

Ирина Волк: «Ходили с интересным вопросом – спрашивали номер квартиры, фамилию и за кого будете голосовать. Ходили “божьи одуванчики”».

Анна Денисова: «Люди идут заработать. Я тоже с маленьким ребенком ходила агитатором, но по сравнению с прошлыми выборами эти ужасные. Соцопрос... Люди озлобленные, не хотят отвечать и тем более давать номера телефонов. Что только не выслушают агитаторы, проводя соцопрос! Я прошу от себя лично – не оскорбляйте людей, проводящих опрос, лучше скажите, что не определились с выбором ещё. А на выборы придите и сделайте свой выбор».

Lidysya Osipova: «Одно дело агитатор, другое соцопрос. У меня мама пошла работать на соцопросы, потому как на пенсию не особо прожить. Так им сказали обязательное условие – никакой агитации».

Марьяна Фатеева: «К нам в дом приходили с таким опросом и спрашивали личные данные. Но я никогда в этом не участвую».

Yury Shinkarevsky: «Опасная у людей работа. То, что матом каждый второй покроет, ещё куда ни шло. Но ведь можно и на неадекват нарваться! Небезопасно для здоровья и кармы. А штуку за неделю и полегче заработать можно, и совесть будет чиста».

Tatiana Ilchishina: «Я не буду участвовать в подобных соц-опросах. Свой выбор сделаю в день выборов. Так сказать: всей власти назло. Только зачем сообщать об этом непонятной организации...»

Сергій Томко: «Я таким людям, які проводять соцопитування, завжди розказую казочки».

Lana Gor: «Ко мне тоже вот приходили. Бабулечка, ну она просто подрабатывает, что с нее взять. Спрашиваю – кто проводит соцопрос? Отвечает – я не агитирую. Говорю – ну кто-то же оплачивает ваш труд? В ответ – соцслужба Днепровского района (??), но я за просто так, доброволец. Говорю – ладно, какие у вас вопросы? “Вы пойдете на выборы?” Да. “Вы определились с тем, за кого будете голосовать?” И дает список самых популярных кандидатов. Говорю – допустим, не определилась. Потом был вопрос “Как вы относитесь к Президенту Порошенко?” Говорю – нейтрально. Но после этого она спросила возраст, ФИО и прописана ли я по этому адресу. Я отказалась дальше отвечать. Думаю, люди должны иметь возможность понимать, кому и зачем они предоставляют личную информацию».

Владислав Бондаренко: «Вопрос не в том, кто пойдет на такую работу, сколько им платят и как к ним относиться. Нормально относиться! Они такие же обычные люди. Смысл в том, как эта информация будет использована! Если какой-то предвыборный штаб заказал такой недешевый соцопрос, то по его результатам они будут строить свою предвыборную кампанию. Люди должны знать, какому именно штабу они собираются помогать своими ответами».

В материале использованы иллюстрации херсонских художников Вадима СИМИНОГИ и Владимира АДАМОВИЧА.